Этому оппозиционеру предложили отдать приказ об аресте Лукашенко, но он не рискнул. Позже Литва признала его главой Беларуси

13 октября 2025 в 1760336700
Кирилл Папоротников / «Зеркало»

Литва сократила уровень физической охраны Светланы Тихановской, проживающей в Вильнюсе. Теперь ей будут обеспечивать защиту не на уровне главы государства, а как лицу, которому может угрожать опасность. Между тем у беларусов уже имелся прецедент, когда отечественный оппозиционный политик эмигрировал в Литву, где получил охрану и принимался как глава легитимной власти Беларуси. Это был Семен Шарецкий - рассказываем, какую роль он сыграл в беларусской истории, почему оказался в Литве и как дальше сложилась его судьба.

Ученый и аграрий

Семен Шарецкий родился в 1936 году в деревне Лавришево Новогрудского района. Рос без отца, воспитывала его мать. В 1959-м окончил сельскохозяйственную академию в Горках (ту самую, где потом учился Александр Лукашенко), получив специальность «ученый агроном». Карьера летела вверх: еще студентом пятого курса его избрали зампредседателя колхоза в родной деревне, а спустя четыре года - и председателем.

В 1968-м Шарецкий поступил в Высшую партийную школу, через два года окончил ее с отличием и остался преподавать на кафедре экономики и организации сельхозпроизводства. Защитил кандидатскую диссертацию по экономике (1972), возглавил кафедру (1976), получил докторскую степень (1984). А потом решил проверить теорию практикой и стал председателем колхоза в Воложинском районе, где попытался «провести эксперимент по поиску оптимальной организации сельскохозяйственного производства».

В 1992-м, уже в независимой Беларуси, Шарецкий создал и возглавил Аграрную партию (изначально - Объединенная аграрно-демократическая партия). Ее делали под премьер-министра Вячеслава Кебича. Оппозиция из БНФ как раз тогда предложила избирать половину депутатов по партийным спискам, и премьер готовился к этому. Однако другие депутаты, боясь не пройти, идею зарубили. Аграрная партия оказалась невостребованной - но позже еще пригодится Шарецкому.

В 1993-м он стал советником Кебича по экономическим вопросам, но вскоре разошелся с боссом. Перед первыми президентскими выборами 1994 года Шарецкий вел конфиденциальные переговоры о сотрудничестве с Лукашенко, но согласия не достиг. В итоге лидер аграриев возглавил инициативную группу Александра Дубко, председателя колхоза «Прогресс» в Гродненском районе. Но Дубко набрал 5,98% и занял предпоследнее место.

Победил Лукашенко, который с первых дней повел страну к диктатуре. В мае 1995-го назначили выборы в парламент нового, 13-го созыва. Он был не нужен молодому президенту, и тот всячески агитировал против участия в голосовании. За два тура избрали лишь 119 депутатов из 260. В остальных округах выборы не состоялись из-за низкой явки - якобы меньше 50% избирателей. Правда, параллельно на тех же участках шел инициированный властью референдум о смене госсимволики, где голосовали те же люди, что и на выборах, но тут, по официальным данным, с явкой все было хорошо. Фальсификация была очевидной.

Однако этот механизм еще не был отлажен. К тому же Шарецкий, решивший пробиться в парламент, шел на выборы с лозунгом восстановления СССР и в качестве первого шага предлагал присоединение Беларуси к России «на конфедеративных основах» (за год до этого он осуждал подписание Беловежских соглашений, которые принесли нашей стране независимость). Власти не видели в нем угрозы, поэтому не мешали.

Но избранных депутатов не хватало для кворума. Уходящему составу парламента пришлось принять поправки и уменьшить порог явки для признания выборов действительными до 25%, по новым правилам провели довыборы в ноябре-декабре 1995-го. Теперь нужное число депутатов было набрано, и парламент мог начать работу.

Уступки Лукашенко

В тот момент Аграрная партия была одной из крупнейших в стране - в нее входило 12 тысяч человек. В парламенте она сформировала фракцию в 45−47 депутатов (численность таких групп все время менялась). У коммунистов во главе с Сергеем Калякиным было 43−44 депутата, пропрезидентская фракция «Согласие» насчитывала около 60 депутатов. Демократическая оппозиция - не в последнюю очередь из-за фальсификаций - осталась в меньшинстве: либералов было 17−18, социал-демократов - 15−18.

Основное соперничество за пост председателя парламента развернулось между коммунистами и аграриями (пропрезидентская фракция кандидата не выдвигала). Они договорились: чей кандидат наберет в первом туре больше голосов, за того обе фракции и проголосуют, а проигравшая получит должность первого вице-спикера. Шарецкий набрал 61 голос, Калякин - 60. Коммунисты выполнили обещание, и 59-летний экс-председатель колхоза занял один из высших постов в государстве.

Парламент был левым по взглядам. «Согласие», коммунисты и аграрии поддерживали пророссийскую политику Лукашенко и курс на интеграцию с Москвой. 2 апреля 1996 года был подписан договор об образовании Сообщества Беларуси и России. При ратификации этого документа, угрожавшего независимости страны, против проголосовало всего три депутата. Шарецкий и вовсе назвал подписание договора самым счастливым днем в своей жизни. В соответствии с договором было сформировано Парламентское собрание Сообщества России и Беларуси, и в июне Шарецкого избрали его председателем. Это позволяло ему постоянно общаться с российскими политиками, что сыграет роль в событиях в конце года.

Большинство депутатов боялись спорить по вопросам, которые напрямую угрожали им самим. «То, что парламент под руководством Шарецкого обречен, стало ясно уже в конце первого дня его спикерства. Депутаты почти единогласно приняли постановление о порядке освещения работы Верховного Совета на государственном телевидении. И тут неожиданно слово взял присутствовавший на заседании Лукашенко и глумливо заявил, что это постановление выполняться не будет», - вспоминал в мемуарах политик Петр Кравченко. Шарецкий даже не пытался протестовать.

Но это была не единственная уступка:

• Шарецкий не стал вносить в повестку вопрос о незаконном увольнении главреда парламентской «Народной газеты» Иосифа Середича (это произошло еще в 1995-м, его уволил Лукашенко, хотя решение могли принять только депутаты. Так они потеряли контроль над изданием).
• Спикер отказался обсуждать избиение депутатов предыдущего созыва (весной 1995-го те объявили голодовку, протестуя против нарушения Конституции, - и в парламент ввели силовиков).
• В феврале 1996-го Конституционный суд признал неконституционными (полностью или частично) 17 актов Лукашенко - однако парламент никак не отреагировал, хотя это был уже повод для импичмента.
• Шарецкий отозвал из КС все нерассмотренные запросы о конституционности действий Лукашенко, отправленные его предшественником - экс-спикером Мечиславом Грибом.

Действия оппозиции спикер не поддерживал. В апреле 1996-го в Минске прошел традиционный «Чернобыльский шлях», в котором участвовали около 50 тысяч человек. Милиция перекрыла проспект Независимости и оставила несколько машин прямо на пути колонны - в районе площади Якуба Коласа. Украинские активисты, участвовавшие в акции, перевернули их. Демонстранты были безоружны, однако силовики применили дубинки и слезоточивый газ. Шарецкий назвал действия митингующих провокационными и даже антигосударственными.

Мирно сосуществовать с Лукашенко не удалось. Тот понимал, что для начала процедуры его импичмента хватит подписей 70 депутатов, а поводов у них было более чем достаточно. К тому же парламент мешал его абсолютной власти. Поэтому он решил уничтожить Верховный Совет. Еще в конце июня 1996-го Шарецкий был лоялен Лукашенко. Но в августе произошли события, которые резко изменили позицию спикера.

Запахло фашизмом

8 августа 1996 года Лукашенко обратился к Верховному Совету и предложил назначить референдум. На него планировалось вынести четыре вопроса. Главный - о новой редакции Конституции (проект еще не был опубликован).

В том же месяце на расширенное заседание Президиума ВС прибыли все председатели облисполкомов. «Они приехали как бы просто посмотреть. Но даже по тону, как они себя вели, как разговаривали, было уже видно, что они чувствовали себя хозяевами положения», - рассказывала одна из советниц Шарецкого. Среди них был и Александр Дубко, губернатор Гродненщины и недавний соратник спикера - даже он «держался высокомерно, если не сказать презрительно». «И только по поведению этого своего бывшего соратника по партии <…> Шарецкий понял, что законодательная власть больше властью не является. И что Верховный Совет обречен. И что нужно драться», - писал исследователь Александр Федута.

31 августа опубликовали проект новой редакции Конституции. Его положения мы подробно разбирали в отдельном тексте. Если кратко, то речь шла не о поправках, а о совершенно другом Основном законе. ВС предлагалось распустить, вместо него создать двухпалатное Национальное собрание (Палата представителей и Совет Республики). Но главное - парламент становился полностью зависимым от президента, который получал неограниченную власть и право назначать всех ключевых чиновников. Отстранить его стало бы практически невозможно.

Депутаты решили бороться. 5 сентября главой ЦИК назначили оппозиционного политика Виктора Гончара, который должен был обеспечить честный подсчет голосов. 6 сентября Верховный Совет назначил референдум на 24 ноября и вынес на голосование еще один проект Конституции, предложенный фракциями коммунистов и аграриев. Тот, в частности, предусматривал упразднение поста президента.

11 сентября Шарецкий впервые открыто выступил против Лукашенко. «Люди, будьте бдительны! В республике запахло фашизмом! <…> Всеобъемлющее и бесконтрольное управление государством, которого требует президент для себя в проекте новой редакции Конституции, необходимо, с одной стороны, для удовлетворения его гипертрофированного стремления к власти, а с другой - чтобы многим из его окружения можно было уйти от ответственности за те нарушения норм законности, которые совершены ими в целях своего обогащения», - писал он в статье.

16 сентября спикер охарактеризовал новый проект как попытку создания «правовой основы тоталитарного фашистского государства». И после этого сам обратился в Конституционный суд, откуда еще в начале года забирал запросы предшественников. Дело в том, что по закону новую Конституцию нельзя было принимать через референдум - можно лишь вносить изменения. А то, что, по словам Лукашенко, было «новой редакцией», на деле являлось принципиально новым документом. 4 ноября КС согласился с Шарецким и решил, что итоги голосования по обоим проектам - президентскому и парламентскому - могут носить только консультативный характер. Но Лукашенко отменил это решение КС (хотя по Конституции оно не подлежало обжалованию и сделать этого он не имел права) и объявил, что итоги референдума будут обязательными.

Однако, выступив против Лукашенко, спикер не спешил присоединяться к демократической оппозиции. 18 октября в Минске открылся Конгресс в защиту Конституции. Шарецкий не стал в нем участвовать (хотя и не пришел на проходившее на следующий день первое Всебеларусское народное собрание, созванное Лукашенко). Его стремление остаться над схваткой лишь ослабило участников Конгресса.

Спикер сделал ставку на помощь России. «Он собирается в Москву. Он всегда собирается в Москву после того, как туда съездит Лукашенко. Это такая политическая традиция. Сначала в Москву едет Батька (так этого политика называли его сторонники, в основном российские, в начале его карьеры. - Прим. ред.), чтобы жаловаться на свой парламент. А потом парламент едет в Москву, чтобы жаловаться на Батьку», - иронично писал российский «Коммерсантъ».

Десять часов переговоров

14 ноября Лукашенко уволил руководителя ЦИК Виктора Гончара, хотя не имел права. «Служба охраны президента осуществляет вооруженный захват помещений ЦИК и выдворяет Гончара из его служебного кабинета. <…> Семена Шарецкого и генерального прокурора Василия Капитана, пытавшихся воспрепятствовать произволу, просто-напросто вышвыривают вместе с Гончаром. Вступившихся за Гончара рядовых депутатов и вовсе избивают», - писал Александр Федута. Место Гончара заняла Лидия Ермошина. Вокруг ЦИК стали собираться люди, но Шарецкий призвал их разойтись - мол, мы, депутаты, сделаем все сами. Он хотел действовать исключительно в правовом поле, хотя тогда поддержка улицы могла помочь в борьбе с Лукашенко.

Отставка Гончара стала последней каплей. 19 ноября в КС поступило обращение с подписями 73 членов Верховного Совета - достаточно для начала дела об импичменте. Но этим людям стали угрожать и заставлять отзывать подписи. Шарецкий обратился за помощью к России. 20 ноября он и Калякин отправились в Смоленск, где встретились с премьером РФ Виктором Черномырдиным, а также руководителями двух палат Госдумы - Егором Строевым и Геннадием Селезневым. Беларусский парламент не уполномочивал их на такие переговоры. На той встрече возникла идея нулевого варианта: депутаты отказываются от импичмента, Лукашенко - от референдума. Но желание последнего установить диктатуру было слишком велико.

Вопрос об импичменте должны были рассматривать в Конституционном суде 22 ноября. За день до этого Черномырдин, Строев и Селезнев прилетели в Минск. Они, Лукашенко и Шарецкий начали переговоры. Неожиданно к ним присоединился глава КС Валерий Тихиня, который должен был оставаться в стороне, над схваткой. Но к тому времени на него надавили, и он занял сторону президента.

Шарецкого шокировало предательство Тихини. Но он еще верил посредникам из России. Переговоры шли всю ночь с 21 на 22 ноября. «Как мне потом рассказали москвичи, все десять часов переговоров он (Тихиня. - Прим. ред.) молчал, буквально бросив Шарецкого, наблюдая, как его морально ломают Лукашенко и такой тяжеловес, как Черномырдин», - писал Петр Кравченко. Позднее Шарецкий говорил, что сопротивлялся до пяти утра, пока Тихиня не подписал соглашение «Об общественно-политической ситуации и конституционной реформе в Республике Беларусь». После этого глава КС наорал на спикера - и тот, деморализованный, тоже поставил свою подпись. Хотя ни один, ни другой не имели права подписывать такой документ без решения парламента.

Согласно договоренностям, референдум должен был иметь консультативный характер, а парламент должен отозвать из КС вопрос об импичменте. Вопрос о новой Конституции в течение трех месяцев должно было решить создаваемое Конституционное собрание: 50 человек назначал Лукашенко, 50 - парламент пропорционально численности фракций. Но у президента тогда была и своя фракция, а значит, он получил бы в Собрании большинство и обязательно продавил бы свое решение. Подписанное соглашение, где к тому же ни слова не было о восстановлении незаконно уволенного главы ЦИК, было полной капитуляцией перед Лукашенко.

Утром 22 ноября парламентарии исполнили договор и прекратили процедуру импичмента. Когда депутат Анатолий Лебедько заявил на заседании о предательстве, Шарецкий приказал отключить ему микрофон. А дальше по распоряжению Лукашенко фракция «Согласие» сорвала ратификацию соглашения. Воспользовавшись этим (парламент, мол, не выполнил договоренности), политик заявил, что референдум будет иметь обязательный характер. Депутаты же «откатить» остановку импичмента уже не могли - так их обвели вокруг пальца. 24 ноября прошел референдум, результаты были сфальсифицированы. Лукашенко объявил о победе. 25 ноября провластные депутаты ушли из Верховного Совета в новосозданную Палату представителей, и ВС вскоре прекратил существование. Рассмотрение дела об импичменте так и не состоялось.

По словам Кравченко, еще был последний шанс. Шарецкий рассказывал, что к нему тайно приходил командир одной из частей внутренних войск: «Семен Георгиевич, мы за вас. Мы готовы выступить и занять круговую оборону вокруг Верховного Совета. Вы только дайте отмашку. Если нужно, мы готовы арестовать Лукашенко. Мы готовы пойти на самые решительные действия, чтобы защитить демократию и Конституцию». Почему спикер так и не решился отдать приказ, Кравченко не уточнил.

И. о. президента в эмиграции

После референдума Шарецкий оказался в оппозиции. Верховный Совет остался признанным в Европе законным парламентом, но не имел реальной власти и кворума. Экс-спикеру оставались только зарубежные визиты.

Ситуация изменилась в 1999-м, когда завершался пятилетний президентский срок Лукашенко. Тот решил вести отсчет с 1996-го (момента принятия новой Конституции) и таким образом продлил свой срок еще на два года. Тогда Виктор Гончар предложил провести альтернативные выборы. В подборе людей для команды участвовал и Шарецкий. По словам Зенона Позняка, экс-спикер говорил, что и ему самому предлагали выдвигаться, но он отказался. «Выборы», прошедшие в мае 1999-го, стали скорее мобилизационной акцией оппозиции.

Поскольку победитель не был определен (по сути, выборы не состоялись), 21 июля 1999-го депутаты Верховного Совета 13-го созыва, оставшиеся в оппозиции, назначили Шарецкого исполняющим обязанности президента, а Гончар стал и. о. спикера. В конце июля Семен Шарецкий уехал в Литву. Его коллега, спикер литовского Сейма Витаутас Ландсбергис помог ему получить вид на жительство, ему выделили двух телохранителей. Шарецкого принимали как главу легитимной власти Беларуси.

Тем временем Гончар планировал 18 сентября 1999-го провести собрание депутатов Верховного Совета - как тех, кто остался в оппозиции, так и тех, кто ушел в Палату представителей. В таком случае у органа был бы кворум, что давало шанс объявить импичмент Лукашенко. «Ці не атрымалася б з імпічментам <…> гэтак, як і з "альтэрнатыўнымі" выбарамі, - пытанне адкрытае», - комментировал Сергей Наумчик. Так или иначе, это был шанс вернуть судьбу Беларуси на демократический путь. Но использовать его не позволили. 16 сентября Гончар был похищен и убит «эскадроном смерти».

«Уехал, потому что знал, что могу оказаться там же, где и Гончар», - объяснял потом Шарецкий свое решение эмигрировать.

Еще осенью 2000 года Верховный Совет Беларуси призывал к формированию «временного правительства народного доверия, которое объединит все демократических силы и организует справедливые выборы как парламента, так и президента Беларуси». Шарецкий был готов к переговорам по этому этому вопросу со всеми силами, заинтересованными в возвращении нашей страны к демократии. А Госдепартамент США подчеркивал, что намерен и впредь признавать Верховный Совет с ним во главе.

Однако в 2001-м в Беларуси прошли уже официальные президентские выборы, на которых Лукашенко - разумеется, с фальсификациями - победил. Скорее всего, именно после этого Литва перестала признавать статус главы Верховного Совета. Да и его рабочая пятилетка, начавшаяся в 1996-м, также подошла к концу.

После этого Семен Шарецкий эмигрировал в США, получив статус политбеженца. В интервью 2011 года он рассказывал, что живет в городе Ливермор (штат Калифорния). Им с женой предоставили апартаменты - «по нашим меркам, это трехкомнатная квартира». Экс-спикер выучил с нуля английский, работал над книгой «Призраки и реалии коммунизма», которую опубликовал в январе 2025 года. Возможности для возвращении в Беларусь Шарецкий не видел - был убежден, что в стране «всходит и заходит солнце, но просвета нет».

Зимой 2025 года экс-спикер говорил в интервью, что по-прежнему живет в США и работает над мемуарами «Моя извилистая дорога». 23 сентября ему исполнилось 89 лет.